… после родов. Я могу описать очень точно, потому что помню пока все в деталях.

Два-три часа после того как — ты находишься в нереальной эйфории! Еще действуют остатки эпидуральной анестезии (мне делали на пару часов в середине родов). И самое главное – гормон окситоцин забрасывает тебя на вершину такого блаженства, что, правда, я даже не знаю, с чем это сравнить… Как будто ты взобралась на вершину, одновременно целуясь с любимым мужчиной и получая факс о приглашении на работу в проект своей мечты. Не знаю, тут у каждого, конечно, свои приоритеты — у меня вот так… Целоваться и работать, работать и целоваться, видимо)))

Всем известно, что чаще всего в паре есть тот, кто любит, и тот, кто позволяет себя любить (тот, кто дружит и позволяет с собой дружить, и т.д.). Тот, кто убегает, и тот, кто догоняет. Тот, кто инициирует общение. И тот, кто «я-соблаговолил-вам-ответь». И общее правило тут, увы, такое, что тот, кто выступает инициатором любви (общения, дружбы) – в общем, тот, кто начинает действовать первым – всегда испытывает стресс, потому что затрачивает больше энергии и, в итоге,  оказывается как бы в минусе. Наверное, поэтому мужчины так страдают от сердечно-сосудистых заболеваний. В их жизни реально больше стресса, потому что почти всегда они – активаторы того или иного процесса.

Да и вообще все. Я говорю о любви. Причем не о той, что «дар небес», «восьмое чудо света» и отлично рифмуется в стихах со словом «морковь» и «кровь». А сугубо о наборе психосоматических и гормональных реакций на определенных людей.

Люди такие одинаковые, но при этом настолько разные, что от этого парадокса можно двинуться, если долго задумываться. Даже черно-синее (простите) платье кому-то (мне) видится бело-золотым. Говорят, объявились уникумы, которые разглядели там салатовый и голубой (хотя салатово-голубое платье – это уже какое-то  буэ).

Что уж говорить про восприятие нашим мозгом других людей, если даже с платьем такая история.

Еще до родов я твердо стояла на позиции, что достаточно очень сильно любить своего ребенка – и все проблемы решатся. Он не будет кричать. Он будет интуитивно понятным. Все будет легко и так здорово! Вот я такая в белоснежной льняной рубахе беру малыша из ротанговой люльки… Прижимаю его к груди и, распустив свои длинные волосы, напеваю ему колыбельную… И чуть звенящий от пения воздух прорезает луч солнца… И пылинки вспыхивают искрами света… И я такая думаю: «Надо убраться… нет: «Замри мгновение, ты прекрасно!».

Я не люблю рыбу – запечённую там, пареную, жареную… Отчасти потому что не умею ее готовить. Отчасти потому, что хорошую свежую рыбу купить в наших широтах не просто. Зато я люблю всякие малосоленые, вяленые, иногда копченые штуки. А свежеприготовленная – нет, не то. Хотя из всего перечня она, несомненно, самая полезная… Поэтому я давно уже выискивала какой-нибудь интересный рецепт, который все-таки помог бы мне превратить это блюдо не только в ценное, но и вкусное. И, кажется, наконец, мне повезло!

Я плохая хозяйка. Я подозревала это давно, но последний год жизни окончательно убедил меня в этом. «Хозяйственность» в списке моих базовых характеристик замалевана жирным. Единственное, что я могу — это создать уют для себя. Организовать пространство так, как мне (и только мне) нравится. И буду даже заниматься этим с огромным удовольствием.

Торжественная регистрация новорожденного — родители светятся от счастья.

ЗАГС Центрального района, 1983 г.

фото отсюда - https://vk.com/emp_history

К тому моменту, когда педиаторша поставила нам ультиматум: «Или вы называете мне имя ребенка, или я сама что-нибудь впишу в карточку», мы и сами были готовы сдаться. И не просто дать имя. Но и даже поехать в ЗАГС, чтобы оформить все документы.

Моя дочь родилась 30 января.

Зарегистрировали мы ее 13 февраля.

Все бы ничего, но все это время она жила без имени. Вообще. То есть мы ее никак не называли. Я вот сейчас даже не помню, чтобы я к ней обращалась как-то персонально… Ну, может быть, я говорила ей что-то типа: «маленькая»? Или «малышка»? Надо было сразу записывать. Не помню. Кошмар первых недель после родов стерся напрочь из моей головы. (На самом деле, там не недели, там месяцы были. Но хотя бы с 13 февраля у «кошмара» появилось имяJ))